А было все так!
Те , кто знает Малахова, никогда не поверят, что из-за «2d-бластомера и глаз» он станет кричать
«Вон отсюда!» и бешенно вращать глазами. Его к этому надо грамотно подготовить. И эта заслуга
принадлежит не мне, а никому не известной девушке-вьетнамке, которая сдавала экзамен по «Анатомии
и морфологии беспозвоночных» за 1 курс. На наше несчастье, Малахов решил совместить проверку ее
знаний и наш экзамен. Бедняге досталась тема «Анатомия пиявки». Пока великодушный Малахов где-то
гулял, эта фемина старательно переписала Догеля и спокойно ждала своей участи. Пришедши, Малахов
решил начать с нее. С неподражаемым стоицизмом он слушал интерпретацию Догеля в ее исполнении.
Наконец он ее прервал и попросил рассказать, что видно на поперечном срезе пиявки. Мадмуазель
побледнела и тут же включила абсолютное непонимание ни русского языка, ни какого-либо другого.
Малахов, постепенно накаляясь, перешел на мимику и жесты, показывал на пальцах, как пиявок
распиливают, потом начал показывать на себе, чем-то напоминая повара и палача одновременно.
Вконец обессилев, после бесчисленного количества вопросов об одном и том же, но заданных в разной
форме, у него прозвучал вариант типа «Ну если пиявку разрезать вот так, что будет?!» И тут случилось
чудо. В прекрасных глазах восточной красавицы появилось осмысленное выражение и она радостно
заявила, что ЕСЛИ ПИЯВКУ РАЗРЕЗАТЬ, ТО ОНА... ПОГИБНЕТ! Сразу хочу сказать, что под стол никто
не падал, а попытки заржать тут же перешли в сдавленный кашель. Малахов был в настоящей ярости.
Мамзель-вьетнамка удалилась, и тут все поняли, что настала наша очередь. По мере того, как Малахов
обводил присутствующих жутким взглядом, мы становились значительно ниже ростом и под конец уменьшились
до «ниже травы». Когда прозвучал сокраментальный вопрос «Ну, кто?», почти не осталось выступающих
мест над столами. И всех спас благородный Димка Павлов, можно сказать, принял всю ударную волну на
себя. Пока он отвечал, Малахов барабанил польцами по столу и ждал подходящего момента. И дождался...
Димка нарисовал тельца деления не в том месте, где надо. Малахов в буквальном смысле рвал и метал,
и извергал из себя массу словесной лавы и пепла. Димка дымился в коридоре, а мы совсем сникли. И тут
пришла моя очередь. Не скажу, что милые зверюшки, которых мы сдавали, были предметом моей тайной
страсти. Однако Малахов после взрыва успокоился и слушал меня как Шахерезаду, и я уже раскатала губы
на пятерочку. И все испортила Машка со своей привычкой теребить свои роскошные ресницы. Когда я
радостно и громко ответила «Глаз!», Малахов вздрогнул и обалдело спросил «Ну да?!» Я приготовилась
к худшему, но мне повезло. Перейдя порог восприимчивости, на такие интересные факты Малахов
реагировать уже не мог. Он решил не травмировать больше свою нервную систему и поспешил от меня
поскорее избавиться. Я навязываться не стала, сцапала свою «четверку» и пошла в курилку выслушивать
оригинальные мысли Димана по поводу высшего образования в нашей стране!