Летом 1991 поехали мы в Дартмуртский колледж учить экологию и английский язык. Мы, т.е. Игорь Абрамов (со старшего курса), Мишка Блинников, Женька Симонов, я (Уля Огородникова) и Андрей Смагин с почвоведения. Ехали мы долго, поскольку прямых билетов нам не досталось. Итак, 3 часа до Шереметьева, 9 часов до Монреаля, 7 часов в микроавтобусе до Дартмута. Приехали позднем вечером по американскому времени, высадили нас у библиотеки с зеленым шпилем. Той самой библиотеки, где брали книги Солженицын, Лев Лосев и Аксенов. Но никто уже даже этому восхититься не мог. Все, совершенно полумертвые, побрели спать. Часы на библиотеке стали бить то ли 10, то ли 11. Чистый звук, в абсолютной тишине, мягкая трава под ногой, холодный ветерок с речки Коннектикут... И вдруг оттуда, куда ушли ребята полилось: "Вдоль п-а-а П-и-и-те-э-р-ской! П-а-а Тве-э-рской - Я-ам-ской..." Громко, поставленным оперным басом, забыв, где он и куда шел, выводил Андрей Смагин рулады в стиле Шаляпина. Так весь Дартмут узнал, что приехали русские.
И, конечно, к концу семестра все немного заскучали по дому. По мамам, папам и друзьям в голодном, и еще тогда, СССР. Но только не Блинчик и не Симонов! Эти просыпались под "ЭХ!, ду-б-и-и-ну-ш-ка, УХНЕМ!" А засыпали под "От-цвели, уж-ж ДАВ-НО, хри-зан-тэемы в са-ду". И излечились они чудесным образом от ностальгии навсегда!