На беломорской практике после первого курса у Шурика была привычка на многие вопросы отвечать очень короткой, но емкой фразой - не подумайте плохого - вполне цензурной: "А ну его!". Типа: "Шурик, хочешь есть?". А Шурик отвечает: "А ну его!". Или: "Шурик, пойдем рыбу ловить?". А он опять же отвечает "А ну его!". Возможно, он добавлял еще "к Лешему", но ручаться не берусь.
И вот приходит как-то с утра А.В. Чесунов, преподававший естественно беспов, в лабу (во, наивный!), а там тишина и красота - в смысле нет никого. Со свойственным ему нордическим темпераментом Алексей Валерьевич посидел спокойно в одиночестве, о жизни подумал, наверное, а тут вдруг Шурик подвалил (может, забыл что в лабе - взять хотел, перед тем как спать, наконец, пойти).
Слегка оживившись, Чесунов говорит: "Саша, а где все?".
Саша, почесав репу: "Да спят все, типа, Алексей Валерьевич".
Чесунов: "Саша, сходите, пожалуйста, за ними, позовите - надо заниматься".
Ушел Шурик. Долго ли, коротко ли - возвращается. Один. Вопросительный взгляд
Чесунова. Шурик руками разводит, мол не идут.
"А вы сказали, Саша, что это я позвал?".
Шурик кивает и привычно произносит:
"А они говорят... это... а ну его!"
